Сострадание как работа

Молодые угасают быстрее

ЗДЕСЬ весь персонал на­целен на сострадание. Это ме­сто — как вокзал между жиз­нью и смертью. Это хоспис.

Врач Ольга Бобова пришла сюда работать из поликлини­ки пять лет назад. Она гово­рит, что не воспринимает свою работу как-то по-осо­бенному.

«У нас тридцать пациентов. Они постоянно под нашим присмотром. Я чувствую, что могу многое сделать», — рас­сказывает улыбчивая, светлая женщина.

- Каждые сутки умирает два или три человека. Неужели к смерти можно привыкнуть?

- Привыкнуть к этому не­возможно. Никто не знает, от­куда берется страшная бо­лезнь — рак. Но мне кажется, что вокруг нее много мифов создано. Вот язва ведь тоже страшно, если у пациента тя­желая форма, в любой момент возможны прободение и ско­ропостижная смерть. Однако люди живут и верят, что это ле­чится. Просто совсем другое отношение к этой болезни. Даже у родственников, — гово­рит Ольга Бобова.

Год назад в хосписе лежал преподаватель университета. Его постоянно навещали сту­денты, и от этого светлое и ти­хое помещение лечебного уч­реждения наполнялось жиз­нью. Профессор бывал у нас периодически, а потом ушел...

Здесь не говорят, умер, го­ворят — ушел. Курс терапии против боли, поддерживающий организм на плаву, длится 21 день, после этого больного вы­писывают. Очень часто через какое-то время пациент снова возвращается. В основном это люди старшего возраста, в от­личие от молодых, они могут болеть годами. Все дело в том, что у молодых все процессы в организме протекают бурно. И гораздо быстрее происходит процесс умирания. Самому юному пациенту хосписа было всего три года. Недавно врачи облегчали страдания девочки с раком головного мозга, ей было тринадцать...

Приходите, когда ждут!

ПРЕДСТАВЛЕНИЕ о назна­чении хосписа у обывателей напрямую связано со смертью. И все же это не так, даже несмот­ря на трагический и закономер­ный исход болезни, от которой пока нет панацеи. Здесь врачи из­бавляют пациентов не только от боли, борются с симптомами бо­лезни, лечат сопутствующую па­тологию, делают перевязки, об­легчают их страдания участием, добрым словом, заботой и вни­манием. Во всем мире хосписы - это место, где за больными не просто ухаживают - им служат, пытаясь сделать все, чтобы че­ловек примирился с жизнью и простил ее за свою тяжелую бо­лезнь.

Почти все больные в отделе­нии лежачие, их кормят с ложеч­ки, перевязывают, умывают пря­мо в кровати, но, пожалуй, не это самое сложное. Больным нужна душевная поддержка, особенно тем, кого родственники или дети, сдав на руки врачам, забыли.

На самом деле тяжело видеть страдания близких. Но все же, считают врачи, лучше прийти и подержать за руку родного чело­века.

Говорят, смерть — это часть жизни. Именно так спо­койно и решительно восприни­мают ее врачи и весь медпер­сонал хосписа,

«Свои самые первые смены я дежурила с более опытной сест­рой. Специально нас никто ни­чему не учил, смотрела, как и что она делает. А в большей степени училась не действиям, а тому, как нужно себя держать. Душевному равновесию, что ли», — вспоминает медсестра Татьяна Кишко.

Не все выдерживают тяжелую работу. Недавно молодая сестра попросилась с поста работать в перевязочную. Не все могут сми­риться с внезапностью ухода больных...

Кстати, слухи о том, что нар­котические препараты, которые, по мнению многих, назначают больным хосписа повсеместно, на самом деле почти миф. Из тридцати пациентов отделения сильнейший наркотик морфин требуется двум-трем больным. Долгое время больного ведут на комплексе обычных обезболива­ющих средств, без подключения наркотиков. По словам главного врача Тюменского хосписа Юрия Хребтова, просто необходимо подбирать определенную комби­нацию препаратов, чтобы держать сознание пациента ясным как можно дольше. Это очень важ­но. Пока сохраняется хоть малей­ший шанс на выживание, у чело­века мобилизуется воля к жизни, она придает силы в борьбе с бо­лезнью. Есть и такая категория больных, которые категорически отказываются от обезболивания, внушая себе, что отсрочка в нар­котиках продлит жизнь. И прав­да, у таких пациентов болевой по­рог повышается, они ведут себя спокойнее. А максимальный срок, который больной, попав­ший в хоспис, может прожить на лекарствах, — 2-3 года.

 С пациентами происходят разные метаморфозы. По сло­вам Юрия Хребтова, некоторые, никогда в жизни не бывавшие в церкви, вдруг обращаются в веру прямо на больничной кой­ке. Батюшка приходит сюда ре­гулярно по просьбе самих боль­ных или их родных.

Заканчивающие здесь свой жизненный путь тоже привно­сят что-то свое, то, что потом остается... после их ухода. Один подарок от больного здесь вспоминают с особенной теп­лотой и уважением — огром­ный аквариум с красивыми оранжевыми и черными рыб­ками. Два года он получал ле­чение и не переставал удивлять персонал своим оптимизмом и жизнелюбием. Мужчина был общителен и доброжелателен. Привез в больницу большой аквариум, сам ухаживал за рыб­ками, кормил, менял воду. При этом о тяжести заболевания и о своих шансах он знал с са­мого начала. Приняв свою об­реченность философски, он никогда не говорил о смерти.

То, что отчаиваться не сто­ит, понимают здесь все. Пони­мают и работают для того, что­бы сделать последние мгнове­ния жизни раковых больных спокойными, светлыми и мир­ными.

Екатерина КЛЮЕВА